В Тверском городском музейновыставочном центре открылась персональная выставка живописи и графики Игоря Бучнева.
В прошлом году художнику исполнилось пятьдесят, и в определенном смысле нынешняя экспозиция подводит предварительные итоги его творчества. Не случайно она называется «Карта памяти». По ней зрители могут совершить путешествие в особый мир говорящих и эмоционально насыщенных красок, увидеть, как менялся во времени почерк мастера, его пластические, живописные и композиционные пристрастия. Однако в отличие от разнонаправленных формальных поисков, мировоззрение Игоря Бучнева остается неизменным.
Любопытно, что выпускник художественного училища имени А.Г. Венецианова продолжил свое профессиональное образование несколько нетрадиционно для молодого живописца – поступил во ВГИК.
– Что дала вам, как художнику, учеба в институте кинематографии?
– Очень многое. Вопервых, возможность расширить круг творческих интересов, приобрести дополнительные знания, повысить общую эрудицию. Надеюсь, я в какойто степени использовал эту возможность. Вовторых, кино – это мир визуальный и мир синтетический. Здесь и звук, и актерская игра, и изображение, и декорации, и костюмы. К тому же постоянное общение с мировыми образцами – по два просмотра в день.
– А можно ли сравнить кинокартинку с живописным этюдом?
– Нельзя, кино – искусство временное, в отличие от живописи. Но ВГИК воспитывает вкус, дает понимание того, насколько изображение может быть емким и психологически наполненным. Там не столько ремеслам учат, сколько метафорически, ассоциативно мыслить. Было не до картин, поскольку главным и обязательным считалось точное попадание в образ.
– Были ли авторские работы в кино?
– Нет, кроме практики, сотен учебных эскизов, дипломных иллюстраций, ничего для большого экрана. Восемь лет пролетели незаметно, я посмотрел на все свои «достижения» и решил, что это не мое.
– Не жалеете о потраченных годах?
– Ничуть. Это же Москва, культурный центр, музеи, выставки… Я очень люблю кино. И даже тогда, в советское время, у нас была возможность посещать закрытые просмотры, смотреть фильмы Антониони, Феллини, Висконти, Бергмана…
О влиянии «московской школы» на творчество Игоря Бучнева говорили на открытии выставки многие его коллеги. Прежде всего, речь шла об умении создавать образы, лишенные какой бы то ни было детализации, мыслить объемно, пространственно. И еще – об удивительном, уникальном чувстве цвета.
Гёте с научной дотошностью изучал цветовую гамму и пришел к выводу, что глаз человека способен различать более семисот оттенков только черного цвета. Сколько же оттенков у других цветов? Не к ночи будет помянут Малевич с его «Черным квадратом», но это один цвет – без оттенков, которым, впрочем, основоположник супрематизма продекларировал новое направление в художественном искусстве. И все же это некий манифест, а не та работа, что вызывает душевные эмоции.
Заслуга Бучнева в том, что он умеет переживать цветом, и это его состояние передается зрителю. Эмоции человека изменяют цвет мира. Порой на картинах явное несоответствие предмета и цвета: зеленое небо или красное дерево. Вроде бы не бывает, а это – художник переживает. Помните, у Шолохова, в «Тихом Доне», Григорий Мелехов после гибели Аксиньи увидел «черное небо и ослепительно черное солнце». Да, такой воды нет, да, такого солнца не бывает. Но художнику веришь, он порой намного убедительней приверженца академической живописи, досконально и предельно точно выписывающего до мельчайших прожилок каждую травинку на лугу.
Игорь Бучнев – участник республиканских, зональных, региональных, областных выставок. Его произведения хранятся в муниципальных коллекциях Ржева, Зубцова, Весьегонска, Селижарова, в Музее пейзажа в Плёсе, в частных коллекциях в России и за рубежом. Однако нынешняя персональная выставка первая в его жизни. Он шел к ней долго, без лишней торопливости и суеты. Кажется, что она стала открытием даже для тех, кто был хорошо знаком со многими его работами по отдельности. Такое впечатление, что Игорь Бучнев только начал и главные творческие достижения у этого мастера впереди.
