На днях перечитал книгу французского врача-океанолога Алена Бомбара «За бортом по своей воле», в которой он описывает одиночное путешествие на надувной лодке через Атлантический океан.
Он не взял с собой ни воды, ни пищи, чтобы в полной мере испытать на себе все то, что выпадает на долю потерпевших кораблекрушение. Ален Бомбар с честью выдержал испытание: пил он морскую воду, а во время дождя запасался пресной; питался соком сырой рыбы и планктоном; постоянно проводил медицинские наблюдения за своим организмом и вел записи в дневнике, которые и послужили основой будущей книги.
Ален Бомбар отмечает: «Когда корабль тонет, человеку кажется, что вместе с его кораблем идет ко дну весь мир; когда две доски пола уходят у него из-под ног, одновременно с ними уходят все его мужество и весь его разум. И даже если он найдет в этот миг спасательную шлюпку, он еще не спасен. Потому что он замирает в ней без движения, сраженный обрушившимся на него несчастьем… Жертвы легендарных кораблекрушений, погибшие преждевременно, я знаю: вас убило не море, вас убил не голод, вас убила не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха». Для того чтобы научиться и научить других преодолевать страх смерти, Ален Бомбар и предпринял этот уникальный эксперимент.
Думаю, что опыт отважного врача мог бы пригодиться не только жертвам кораблекрушений, но и тем, кто оказался не по своей воле за бортом современности. То есть многим из нас, раскачивающимся на волнах зыбкой переходной экономики. Той самой, у которой имеется достаточно четко датируемое начало, но практически отсутствует реальный прогноз на перспективу: по срокам и результатам. И чем дольше политики и экономисты бьются над созданием рыночной системы хозяйствования, уверяя в ее непременной социальной направленности, тем меньше верится в спасительное рукопожатие «невидимой руки» рынка с «видимой рукой» государства.
Как утверждает Ален Бомбар, «множество потерпевших кораблекрушение гибнет задолго до того, как физические или физиологические условия, в которых они оказываются, становятся действительно смертельными». С этим трудно не согласиться.
Стоит лишь ощутить себя отверженным, обманутым и покинутым, униженным и оскорбленным, беспаспортным бродягой в человечестве, никем, который был всем, и т.д. и т.п., как это ощущение становится для тебя решающим, определяющим твои мысли и действия, которые зачастую сводятся к одному отчаянному воплю: «Да пропади оно все пропадом!». Оно все, однако, не пропадает. Ислава Богу! Жизнь продолжается, хотя и в несколько другом пространственно-временном измерении. В чем-то и где-то она становится даже лучше, привлекательнее, просторнее, но тебя это уже не колышет, ибо ты раскачиваешься на гребне иных волн, приняв заупокойную позу «лапки кверху».
Надежда, к несчастью, не всегда умирает последней: ее убивает более живучий страх. Это животное чувство уничтожает в нас все человеческое, прежде всего веру, надежду, любовь. Не поддаваться страху и отчаянию, не слушать жалобных криков чаек – вот чего от нас требует жизнь. И еще – надеяться на попутный ветер…
