Нашего героя, следуя призыву этой рубрики, надо вывести вперед на авансцену буквально: он всегда стоит в глубине сцены, где обычно и положено находиться хору, если это не сольный концерт. В тверской филармонии мы видим его уже лет пятнадцать в числе артистов губернаторского камерного хора «Русский партес».
Это Владимир Крошкин, и путь его на сцену не совсем обычный. Не было традиционной музыкальной школы, но был прекрасный музыкальный слух и стихийная любовь к музыке. Ребенком играл на игрушечном пианино, на котором вместо струн железные прутья, на дудках и прочих мало-мальски пригодных для звукоизвлечения музыкальных инструментах. Он жил в поселке Синявино Калининградской области, в семь лет его привезли в областной центр и устроили в музыкальную школу. Но родители были заняты, возить ребенка было некому, занятий не получилось.
– А я, сидя на полатях, играл на двухрядной гармошке дяди, на огрызках музыкальных инструментов и на блок-флейте подбирал популярные песенки 70-х. Как-то у нас в поселке была свадьба, на нее пригласили ребят из музыкальной школы. Меня заворожило – смотрю на трубача, надо же, три кнопки, а он все мелодии играет. Как это возможно? Я на всем играл, но чтобы только три кнопки – такого не бывало. Преподаватель спросил: нравится? И предложил учиться. А мне уже 14 лет, в этом возрасте все оканчивают школу, даже пианисты. И учебный год уже начался. Ничего страшного, сказали мне, приходи.
Володя приехал в поселок Янтарный, есть такой в Калининградской области, там янтарь добывают. Дали ему трубу, он прошипел в нее что-то, ребята посмеялись, но преподаватель показал, как извлекать звук, как играть гамму. Так был разгадан секрет трех кнопок: оказывается, на каждой можно играть сразу несколько звуков. Новичку сразу предложили участвовать в концерте, он играл «Кузнечика», хотя в 14 лет, ему казалось, это стыдно.
Первый год играл в маленьком духовом оркестрике на барабане, потом – на трубе.
Выбор пути
Окончил школу, ребята соблазняли учиться на тракториста. Но Володя хотел заниматься музыкой – у него в музыкалке были одни пятерки, даже сольфеджио, ненавидимое многими, любил. Взрослые посоветовали ехать в город Буй: там, в Костромской области, два музыкальных училища, и шансов на поступление больше.
Учился на отделении духовых инструментов, служил в армейском оркестре в Тольятти. После окончания училища не стал работать преподавателем в музыкальной школе, а пошел воспитателем в детский сад. А через некоторое время – в интернат слабовидящих детей. И потом всю жизнь работал няней, воспитателем, гувернером – даже специальные курсы окончил. И везде был единственным мужчиной. На вопрос, почему на эту работу не идут мужчины, Володя пожимает плечами: наверное, потому, что мало платили. Да, зарплаты во все времена мизерные, всегда приходилось подрабатывать, нередко бывало, грузчиком или дворником.
В Тверь приехал с женой тридцать лет назад из Самарской области, где работал регентом в воскресной школе. Были они тогда самыми популярными людьми в районе: организовали воскресную школу, все дни проводили с детьми – они к Крошкиным и домой ходили. Этот период Володя считает одним из лучших в своей жизни: все были как одна семья.
Музыка и дети
В Покровском храме, где служил протоиерей Павел Сорочинский, Крошкины тоже организовали воскресную школу. Кроме нее у Володи было еще несколько рабочих мест: духовой оркестр в воинской части в поселке Элеватор, инструментальный ансамбль в ДК, детский садик, а еще и свои дети: их у Владимира четверо, все талантливые и музыкальные. Как легко еще в детстве наш герой находил верные ноты, когда подбирал мелодии на дудочке, так же на удивление быстро этот простой и добрый человек всегда улавливал правильный тон для общения с детьми.
– Музыка и дети всегда со мной, – говорит Крошкин. – Если я не играю на трубе, значит, дирижирую, если не дирижирую, значит, воспитываю детей или пою. Я не только воспитатель, я детей и музыке учу. У меня с собой волшебная сумка, которая всегда выручит – там шумовые дудки, бубенцы, марокасики, шейкеры, треугольники.
Через десять лет духовой оркестр расформировали, Крошкина позвали в филармонию – набирался хор «Русский партес».
Филармония – звучит гордо
– В филармонии сильный репертуар – не как в музыкальном училище, где я пел в хоре. Серьезные произведения требовали внимания и усиленной подготовки. Мы много что поем – народные произведения, классику, джаз, подпевки – хоровой аккомпанемент для солиста, все жанры. Спиричуэлы американские, очень эффектные, сложные – каждый поет свое непонятно что, получается круто. Народные песни нравятся, они попроще. Западная музыка – Бах, Перголези, Корелли, Вивальди, Моцарт, Верди, с органом и оркестром. Сколько мы реквиемов пропели! Очень красивая музыка, раньше я такую не пел и не слышал даже – такая глубина. Филармония здорово расширила исполнительские горизонты.
Репетиции у хористов каждый день по три часа, а когда готовятся к концерту, и побольше, с перерывами. На смену Андрею Кружкову, много сделавшему для развития хорового искусства, записавшему с коллективом диски, пришел другой дирижер, Максим Перадзе. Это настоящий хоровик, учит, как брать звук, показывает манеру пения как вокалист.
– С такими профессионалами работать счастье! – радуется Владимир Крошкин. – Вообще удивительно, как закручивает судьба: в деревню свою приезжаю, говорю, что работаю в филармонии. «Ничего себе, – говорят. – Дудел на какой-то дудке непонятной, на гармошке что-то наигрывал, и так поднялся». Филармония для них звучит так, как будто я министром работаю. В деревне мама и сестра живут, они рады, что так сложилось, и я нашел себя. Началось все с музыки, любви к мелодиям, и в результате в музыке я остался. Кольцевая композиция такая получилась.