Смутным и тяжелым был в России год 1905й. Волна забастовок, захлестнувшая страну, погром имений, усилившаяся преступность. Все это нарастало месяц от месяца как снежный ком.
Как ни оценивать положительно деятельность губернатора С.Д. Урусова, его уход с поста был бегством. После этого словно чтото сорвалось. С 15 мая 1905 года срочно стали брать отпуска на неопределенный срок многие тверские чиновники. В частности, ушел сначала в отпуск, а затем и вовсе со своего поста редактор неофициальной части «Тверских губернских ведомостей» граф М.К. Симонич. Газету, как и все общество, «заштормило». Никакой цензуры вообще не стало. Информация обо всех событиях, о военных неудачах и забастовках рабочих, о том, что творится в стране (почти без задержек), стала выливаться на страницы газеты.
В начале июня 1905 года губернатором стал Павел Александрович Слепцов (1863–1906). Уроженец Саратовской губернии, получивший качественное образование, светский, хорошо воспитанный человек, при этом глубоко верующий. До Твери занимал должности губернатора в Воронеже, а затем, после перерыва – в Плоцке.
Как администратор Слепцов зарекомендовал себя посредственно (в глазах правительства): он не предотвращал рост либерального движения во вверенных ему губерниях, не умел контролировать информационное поле, с подчиненными держался довольно холодно. Лишь немногие знали, что это высокомерие – лишь маска не слишком родовитого дворянина, находящегося в высшем обществе.
Странное ощущение оставляют номера «Тверских губернских ведомостей» времен его губернаторства. С одной стороны, газета выходила так, как будто ничего не происходило. Торги, вызовы наследников, расписание поездов, открытие учебных заведений, молебны о здравии императорского семейства (как раз у Николая II родился долгожданный наследник – Алексей). С другой стороны – забастовка шла за забастовкой. 12 октября забастовали аж тверские гимназисты (и у этих были «политические» требования).
17 октября случилось страшное. Днем, после получения известия о Манифесте о даровании политических свобод, агрессивная толпа с крайне правыми лозунгами направилась громить «гнездо» «либеральной заразы» – губернское земское правление (ныне это здание областного правительства на Советской, 44). Погром был сопоставим по своему масштабу с недавними событиями в Одессе, за тем счастливым исключением, что непосредственно в этот день убийств не было, но многие были жестоко избиты. Губернатор, прибыв на место погрома, лишь «увещевал» погромщиков разойтись. «Поувещевав», он уехал. А погром продолжился, в итоге здание было подожжено. Убытки составили порядка 37 тысяч рублей, не считая компенсации пострадавшим. Погром был спланирован заранее, говорили, что за его организацией стоял вицегубернатор С. Хитрово. Черносотенцы не тронули в разоренном здании ни портрета государя, ни икон – страшное фарисейство. Земство не забыло Слепцову бездействия 17 октября. На гроб его не будет венков от тверских губернских земцев, хотя сам теракт земское собрание жестко осудило. Но это чуть позже. А сразу после губернатору приходилось оправдываться в правительстве.
Между тем «городская дума обратилась с воззванием к населению города и призывает его к спокойствию, дабы волнения, подобные имевшим место 17 октября… не повторялись; дума верит, что отныне не может быть ни распрей, ни злобы, но если будет повторение подобного случая, то дума доводит до сведения жителей, что по распоряжению губернатора беспорядки будут немедленно подавляться военной силой».
25 октября губернатор запретил публичные собрания в черте города Твери и отметил, что «сборища, нарушающие общественную тишину и спокойствие и мешающие мирному течению жизни, допускаемы не будут и будут прекращаться всеми мерами». В общем, это обещание соблюдалось. Но пришлось нанимать сторожей на каждую городскую улицу за казенный счет (было нанято около 130 человек) – в Твери и Вышнем Волочке, где бастовали фабрики, стало опасно выходить на улицу в темное время суток.
В Вышнем Волочке 24 ноября бунтовщиками был убит директор фабрики Рябушинских Ганешин. 8 декабря в Твери митинг и шествие рабочих вагоностроительного завода были разогнаны полицией у заставы. 16 декабря была разгромлена станция Кулицкая.
Чины тверской полиции участвовали в подавлении декабрьского восстания в Москве (несколько из них пострадали, а один – Егор Андреев – был убит революционерами). Всего этого в глазах тверской боевой организации эсеров было достаточно, чтобы начать охоту на губернатора. Первоначально в организации покушения участвовала Зинаида Коноплянникова (чье имя носит одна из тверских улиц, так и не переименованная!), но в итоге исполнение его было поручено другим лицам.
С 21 по 24 марта губернатор совершил последнюю рабочую поездку – в Кашин. 25 марта было запланировано открытие губернского земского собрания. По протоколу губернатор открывал его и после этого покидал зал заседаний. Так и вышло, но проехать двести метров от здания Дворянского собрания до дворца ему не дали.
«Неизвестный человек, отказавшийся при задержании назвать себя, бросил в проезжавшего Тверского губернатора, действительного статского советника Павла Александровича Слепцова ручную бомбу, которою Губернатор и убит наповал с раздроблением головы и всей верхней части туловища. При этом ранен губернаторский кучер. Из проходивших в это время по улице несколько лиц получили легкие поранения. Убийство совершено на Соборной площади в 3 часа дня… Силой взрыва выбиты все стекла переднего фасада трехэтажного дома, занимаемого квартирой губернского предводителя дворянства, несколько стекол в соборе и в здании реального училища. Гул этого взрыва был слышен не только в центре города, но и на самых отдаленных его улицах» (№ 24, 28 марта 1906 года).
Убийца (молодой человек лет 18–20) пытался бежать, но был схвачен. Следствие так и не смогло точно выяснить его имя. Так безымянным этот «герой» и был повешен. Впоследствии называли разные имена, в честь одного из них даже пробовали назвать Соборный переулок (ныне улица Ивана Седых), но, слава Богу, хоть это переименование не прижилось.
Родственники похоронили Павла Слепцова в семейном склепе в СпасоПреображенском монастыре в Саратове. Его убийство, хотя и вызвало огромный резонанс в городе, имело противоположные последствия тем, на которые рассчитывали эсеры. Покойный губернатор, в общем, «вытащил» губернию в самые тяжелые месяцы революции. К марту 1906 года накал страстей шел на спад. 26 марта (на следующий день после убийства!) были избраны тверские депутаты в Первую Государственную думу.
В России начиналась новая эпоха.
Павел ИВАНОВ
