Что рассказывали о прошлом города Белого в середине XIX столетия
Есть такие города в нашей области, которые могут похвастаться, как раньше говорили, «отменной древностью», но о которых мы знаем до обидного мало. Среди них – Белый.
В Тверской области очень мало внимания, на мой взгляд, уделяется этому древнему смоленскому городу, волею судеб оказавшемуся в нашем областном подчинении. А это один из интереснейших городов с богатой историей. Данная публикация подготовлена к очередной, уже 76-й годовщине освобождения города Белого от немецко-фашистских захватчиков, которая отмечается 10 марта. В отличие от даты освобождения Ржева 3 марта, событие это обычно отмечается только на местном уровне, хотя накал боев под Белым был не меньший, чем у стен Ржева.
Сейчас о Белом вспоминают обычно лишь как о правом фланге грандиозной Ржевской битвы, особенно в связи с событиями зимы 1941–1942 и конца 1942 года, когда у его стен разгорелись ожесточенные сражения.
Но задолго до этого у Белого были свои подвиги и свои летописцы. Давайте вспомним и о них. Большая часть исторических источников осталась в Смоленске. К счастью, благодаря различным библиотечным проектам они доступны сейчас для всех. Ряд интереснейших статей о Белом мы находим в нескольких сборниках «Памятной книжки Смоленской губернии». Их автор – явно местный уроженец Николай Ельчанинов. Фрагменты его очерка из издания 1863 года предлагаем здесь.
У Белого есть уникальная особенность: после войны город остался в прежних границах, сохранил свой исторический ландшафт и довольно много старых зданий, хотя и сожженных, но восстановленных. Поэтому и сейчас, несмотря на утрату почти всех церквей, можно ощутить реальное дыхание истории в этих местах.
«Город Белый расположен по обоим берегам судоходной реки Обши, разделяющей его на две части, северную и южную. Северная часть занимает плоскую равнину на правом берегу реки, а южная находится на возвышенной и неровной местности левого нагорного берега, господствующего над городом.
По обширности и по торговому значению г. Белый занимает после Вязьмы первое место между уездными городами Смоленской губернии, а по количеству народонаселения, принадлежит ему четвертое место».
«Герб города Белого представляет два белые мешка, перевязанные золотыми снурками на зеленом поле».
Жителей в 1863 году, пишет Ельчанинов, было 6667, а количество домов – 1149 (по сравнению с 1801 годом народонаселение увеличилось в шесть раз!).
«Город Белый окружен с севера и востока длинным хребтом возвышений и болотами; с юга горами Поклонной и Красною. Земляной вал на 460 саженей и озеро, называемое Бездонным, заключают западную его сторону».
«Город Белый был в древности обширен и многолюден; кроме многих церквей, в нем находился Введенский мужской монастырь у Торопецкой заставы, где и теперь протекает Введенский ручей. В 1748 и 1762 годах Белый был истреблен сильными пожарами; вероятно, не имея средств поправиться, он долгое время походил более на село, нежели на город.
80 или 90 лет назад в нем вместо улиц были тесные переулки, тянущиеся без всякого порядка, по берегам Обши и по течению ручьев. Дома были маленькие с волоковыми окнами, крыши соломенные… Красная лавка в городе была только одна, и в ней купец Ситкин держал для охотников голову сахару и фунт чаю: самовар был в то время большой редкостью, и когда один гражданин привез самовар из Москвы, то любопытные нарочно приходили в дом к нему посмотреть этой диковинной машины. Говядину продавали не на вес, а частями, на взгляд. Граждане ходили в зипунах и вообще бытом своим мало отличались от сельских крестьян».
Ельчанинов рассказывает не только о городе, но и его окрестностях. Например, такие легенды:
«Вот замысловатые народные предания о происхождении Бездонного озера и о большом камне, лежащем среди города на большой улице с незапамятных времен.
В старину, когда г. Белой процветал во всей своей славе, был обширен и многолюден, так что одних церквей и монастырей насчитывали в нем до семидесяти, в один из праздников Св. Пасхи множество жителей стеклось к всенощной в монастырь, стоявший на том самом месте, где теперь Бездонное озеро; как вдруг потряслась и расступилась земля, и разверстая пропасть пожрала монастырь со всеми людьми, в нем бывшими; ужасную бездну захлынула вода и образовалось озеро. Жители города, желая измерить глубину его, опускали гири на стосаженных цепях, но все напрасно: дна не доставали. Потом пустили в озеро щуку с продетым сквозь жабры кольцом, и чрез несколько времени щука очутилась за 40 верст в Чичатском озере. Таким образом узнали о подземном сообщении этих вод, а всплывший на поверхность озера руль и другие обломки разрушенного судна, убедили белян и в дальнейших сообщениях.
Большой камень в старину был гораздо огромнее теперешнего и лежал в земляной крепости. В те времена жил в Белом могучий богатырь; вздумалось ему измерить свою силу; и вот он поднял этот камень как перушко, перевалил с плеча на плечо, с руки на руку; полюбилась молодцу забава богатырская. Он махнул через озеро, полетел камень как из лука стрела, зашумел как туча грозная, и падая, раздался на две части: одна часть утонула в озере, а другая улеглась посреди улицы города, где и лежит до сего дня».
И, наконец, отзыв (не очень лестный) о крестьянах этой местности. Не забудем, что речь идет о пореформенной эпохе, когда крестьяне еще не сообразили, что крепостное право отменено – и это окончательно.
«Большая часть народонаселения состояла доселе из помещичьих крестьян, большинство которых мало имело побуждения для деятельности и развития промыслов. При отсутствии в этом сословии ясного сознания, что труд крестьянина, употребляемый в пользу помещика, служит вместо уплаты за находящуюся в пользовании его землю, остается только одно понятие об обязательности труда без вознаграждения за оный; и потому работы в помещичьих хозяйствах исполнялись и исполняются и доныне временно-обязанными крестьянами неудовлетворительно и небрежно; а вместе с тем крестьянин, свыкшись с равнодушием и леностью, получил привычку работать также нерадиво и при вольнонаемном труде».
Павел ИВАНОВ
