Семейная история ведет отсчет с XVIII века
В храме в честь Казанской иконы Божией Матери на окраине Твери, в поселке Власьево, служит дьяконом отец Валерьян (Валерий Иванович Карпов) – потомок старинного рода.
Карповы – исконные жители Эммауса. Род ведется с крепостного крестьянина по прозвищу Карп. Он следил за архиерейскими прудами, в которых преимущественно водились французские карпы, отсюда и прозвище. Пруды были вырыты по желанию архиепископа Митрофана Слотвинского в 1739–1752 годах. Кроме прудов и прочих декоративноландшафтных нововведений, Митрофан Слотвинский построил в селе новую церковь во имя Воскресения Христова и сделал Эммаус своей летней резиденцией.
Отец Валерьян сожалеет, что история его рода не сохранилась во всех подробностях. Родословную Карповых от первого колена Карпа вел дядя Валерия Ивановича – Василий, но в апреле 1933 года его убили, и родословная была утеряна. Поэтому отец Валерьян рассказал о своем первопредке лишь в общих чертах.
В одном из эммаусских прудов водился исполинский карп, весом около пяти килограммов. Этого карпа очень любил архиепископ и в знак своей симпатии велел наградить рыбину золотым колечком (кольцо было продето через губу). Както раз владыка прогуливался возле прудов и решил покормить карпов. Когда он начал бросать хлеб в тот самый пруд, в котором водился исполин, то приплыли все, кроме любимца архиепископа. Так продолжалось на протяжении недели. Смотрителя стали подозревать в воровстве. Его слегка выпороли. Осенью вода из прудов по обыкновению спускалась. Часть рыбы шла на кухню или сохранялась в других водоемах на зимовку. Когда спустили воду в пруду с карпомисполином, то обнаружили на дне пруда небольшую корягу, на которой была зацеплена за кольцо в губе рыбья голова. Очевидно, окольцованный бедняга зацепился за корягу еще летом, затем его тушку до головы обглодали раки, а голова осталась зацепленной за корягу до осени. Крестьянин Карп был оправдан и вознагражден за терпение.
Сейчас в Эммаусе практически не осталось следов того времени. Двухэтажный деревянный архиерейский дом во время Великой Отечественной войны сгорел. Монастырские пруды стали зарастать еще до революции. Церковь во имя Воскресения Христова была взорвана в 1950х годах…
А вот фамильное гнездо Карповых сохранилось. По словам отца Валерьяна, земля, на которой находится его эммаусский дом, является святым местом, в ней «все пупки закопаны». В старинном доме сейчас проживает сын отца Валерьяна. В этом же доме родился и его дед – Дмитрий Карпов.
В возрасте восьми лет Дмитрий Карпов попал в Москву. Его определили в гостиницу «Челыши» служить коридорным мальчиком. Задачи этой нехитрой профессии сводились к тому, чтобы разносить по номерам полотенца, водку, еду и т.д. Бывало, пьяные постояльцы щедро жаловали Дмитрия деньгами, а бывало, и тумаками.
Позднее гостиницу купил предприниматель и меценат Савва Мамонтов и назвал ее «Метрополь». Дмитрий Карпов был переведен из коридорных в официанты. Благодаря новым хозяевам Дмитрий мог разговаривать на английском, французском и немецком языках. Супруга Мамонтова, Елизавета Григорьевна, обучила Дмитрия финансовому делу, и вскоре он становится помощником хозяина.
«Дед Дмитрий женился в конце 1890х. Жену ему искали всем Эммаусом!» – рассказывает Валерий Иванович. О том, что Дмитрий Карпов был помощником самого Саввы Мамонтова, знала вся округа, и для такого перспективного жениха нужна была невеста под стать. Красавица Анна Чекушина, дочь буфетчика из села Лисицы, вполне подходила. По словам дьякона, у Дмитрия на счету в банке к 1914 году лежало 75 тысяч золотых рублей (золотой рубль в те времена приравнивался к двум американским долларам). «Местный барин из села Власьево в подметки не годился моему деду!» – с юмором подчеркнул превосходство своего родственника отец Валерьян. И это не было преувеличением: Дмитрий Карпов был самым известным и богатым в округе, несмотря на свой крестьянский статус.
Дмитрий Карпов решает сам стать хозяином, но сталкивается с непреодолимым препятствием: чтобы открыть дело в двух столицах, необходимы были царские привилегии. И Дмитрий Карпов решает непременно добиться их. В то время это можно было сделать двумя способами: служить царю в чинах или в солдатах. Дед Валерия Ивановича служил не царю, а купцу, и в солдатах не был…
Но тут судьба дает ему шанс. Началась Первая мировая война, и Дмитрий Карпов идет добровольцем на фронт – за царскими привилегиями, однако попадает в плен к немцам, где находится до подписания большевиками Брестского мира.
Когда Дмитрий вернулся в Россию, сразу же направился в банк за деньгами. Банки Москвы к 1918 году были уже национализированы. Все же он осмелился прийти в свой банк и попытался получить 75 тысяч золотых рублей, рассказав попутно о том, как он их заработал и как воевал на фронте. Но «народолюбивые» большевики поставили его к стене со словами: «Ага, буржуй сам пришел!» Однако впоследствии немного остыли и предложили добровольно отказаться от денег в пользу советского государства, гарантируя при этом жизнь. Такие перспективы не сулили увидеть накопленные богатства ни при каких условиях. Дмитрий отказался от денег и вернулся в Эммаус. «Денег, конечно, мой дед лишился, но у него остались рекомендации от купца Мамонтова. К сельскому труду его не тянуло, – продолжает отец Валерьян, – и Дмитрий решает открыть свое дело в Твери».
Он открывает чайную лавку в подвале двухэтажного дома на нынешней улице Вагжанова. Чайная была у Дмитрия недолго, в 1920 году советская власть ее отобрала… В начале 1920х годов в Твери открывается гостиница, куда Дмитрий устраивается официантом. Работает там до захвата города немцами 14 октября 1941 года. Когда Калинин взяли, Дмитрий Карпов пришел в Эммаус и так там и остался доживать свой век. Умер в 1943 году.
В начале 1930х годов в Эммаусе образовался колхоз имени «8 Марта»: шло плавное раскулачивание средних и богатых крестьян. В это время, 5 мая 1933 года, и родился Валерий Иванович Карпов. Родителями его были кузнец Иван и доярка Екатерина.
В шесть часов утра Екатерина разбудила мужа: «Вставай, Ваня, воды отошли, я буду рожать!» Иван растерялся. Ближайшая больница в
Делать нечего, Иван отправился в поле. К десяти утра примчалась лихая тройка с журналистами из районной газеты «Знамя». Колхозников выстроили в ряд, сфотографировали. После этого председатель сжалился: «Ладно, бери лошадь и вези свою Катьку в город!»
Иван бросил прошлогодней соломы в телегу, взял Катьку в охапку и прямиком по мощенной булыжником дороге в Калинин. Он гнал лошадь, как мог, но в районе нынешнего керамического завода Екатерина закричала: «Всё! Не могу больше терпеть: ребенок лезет!»
Иван Карпов снял с себя зипун, завернул в него ребенка и повез Екатерину и новорожденного Валерьяна в городской роддом на набережной Тьмаки.
Когда началась Великая Отечественная война, на фронт призвали всех мужиков в Эммаусе, в том числе и кузнеца Ивана Карпова.
– Дед, мать и я пробыли в Эммаусе примерно до начала декабря. Уже выпал снег, и в очередной зимний вечер мы, как всегда, натопили печь – лежим, греемся. Вдруг ктото постучался в дверь. Дед пошел отворять. В избу вошли двое наших солдат и сказали: «Если вы не уйдете к рассвету, мы вас расстреляем. Утром мы будем сдавать Эммаус, вы что же, к немцам захотели?..» Вещи еще потемну собрали, нашли сани, запрягли лошадь и поехали в Лисицы с дедом, а мать осталась в доме коечто припрятать. Волга к тому времени уже встала, и мы спокойно на санях переехали через реку в деревню Заборовье, дальше в Юрьевское… Только из Юрьевского выезжаем, слышим – канонада, обернулись… Батальон наших мотоциклистов начинает переправляться из Семеновского на другую сторону реки, а тут два «мессера»! Они этих мотоциклистов на открытом месте как кур расстреляли в несколько заходов. Вот так в восемь лет я увидел кровь и смерть,и был уже, так сказать, обстрелянный, – вспоминает отец Валерьян.
Иван Карпов в начале войны был брошен под Брянск, там его взяли в плен немцы. Он пробыл в плену до конца войны.
– Освобождали его американцы, так как он был в одном из лагерей на границе Германии и Франции, – вспоминает дьякон. – Мы с мамой за него сильно молились. Отцу выдали сумку санитара еще в учебном полку, в Кимрах. Он всетаки кузнец – самый квалифицированный из колхозников! Мол, лошадь подковать сможет, значит, и с аптечкой разберется. Он и у немцев в плену живым остался, потому что они приняли его за санитара, и в лагере он то когонибудь перевяжет, то царапину прижжет. Кроме бинтов и йода, в сумке ничего больше не было. Он так с этой сумкой в Эммаус и вернулся.
Сам Валерий Карпов окончил семь классов, некоторое время учился в торфяном техникуме, работал трактористом в колхозе, а в 1952 году его призвали в армию. После службы некоторое время проработал в колхозе, затем женился и построил дом во Власьеве. Стал работать в ГАИ.
Выйдя на пенсию, устроился контрольным механиком на автобазу. Както раз к нему пришел настоятель Власьевского храма отец Николай Васечко, чтобы нанять грузовую машину. Валерий Иванович вспоминает:
– Сидим, ждем, когда машина к воротам подъедет. И разговорились. Спрашиваю: «Вы батюшка наш? Вам помочь ничем не надо?» С тех пор и стал я помогать храм восстанавливать. Там работы выше крыши. Ну а что мне, сутки отработаю, трое дома – времени навалом. Пойду в свободное время, чтонибудь там поделаю. Так вот потихоньку помогал, и однажды мне отец Николай говорит: «Валерий Иванович, хотел бы ты быть дьяконом?» А я что, растерялся поначалу, я в этом еще ничего не понимал. «Давай начнем, а там оно пойдет потихоньку». Так я и начал, сначала постарославянски читать: сижу себе ночью на проходной и зубрю. Потом меня батюшка спрашивает: «А ты в армии кем был?» – «Как кем, ефрейтором». – «А ты не пел там случайно?» А я, когда служил в армии, был ротным запевалой, поэтому вскоре оказался в хоре. Через четыре месяца меня отец Николай спрашивает: «Ну как, готов быть дьяконом?» Я еще сомневался, отвечаю ему: «А получится ли у меня?..» Отец Николай тогда: «Получится, получится, давай!» Вот так я и стал дьяконом!
Вот и подошел к концу рассказ Валерия Ивановича Карпова. Как интересно сложилась его судьба и судьба его предков, сколько всего им удалось пережить, сколько всего увидеть! Валерий Иванович, как малая частица бесконечного народа, сохранил в себе и донес до нас историю на примере своего рода. А сколько в России таких родов?! Вот так род к роду существовала, существует и будет существовать наша Родина. Хочется, чтобы каждый человек, живущий в современной России, донес до следующих поколений часть ее настоящей истории, как это сделал Валерий Иванович Карпов.
Павел КИРИЛЛОВ
