На ЕГЭ пришли наблюдатели

В этой роли выступила и корреспондент «Тверских ведомостей»

Пункты приема Единого государственного экзамена в день проведения экзамена превращаются в неприступные крепости. Мышь не проскочит туда, кроме участников и организаторов ЕГЭ. Хотя у просто любопытствующих все­таки есть шанс попасть в этот бастион – получить в департаменте образования удостоверение общественного наблюдателя.

Наблюдатели на ЕГЭ были и раньше, но только с 2011 года их статус законодательно закреплен. Более того, если прежде пункты приема экзаменов (ППЭ) могли преспокойно обойтись без наблюдателей, в этом году обойтись было нельзя. Рособрнадзор настоятельно рекомендовал на каждый ППЭ направить минимум по одному «засланному казачку».

В тверской школе № 35 (ППЭ № 416) на экзамене по математике, состоявшемся 6 июня, норма по наблюдателям была перевыполнена, так как их прибыло аж четверо: один – представитель департамента образования, двое – члены родительского комитета других школ и один – журналист газеты «Тверские ведомости».

Психологам, активно забившим тревогу в СМИ о том, что наблюдатели на ППЭ могут больно поранить нежную детскую психику, советуем выпить успокоительное, но не прописывать его выпускникам. Наблюдатели оказались совсем не страшными, а их присутствия ученики даже не заметили.

Группа выпускников тверской школы № 17, сдавших экзамен по математике досрочно, дожидались одноклассников на ступеньках ППЭ и с удовольствием высказали свое мнение о роли наблюдателей в процессе сдачи ЕГЭ.

– В принципе, я полностью доволен тем, как был организован экзамен. Я в 35­й школе уже второй раз сдавал ЕГЭ, писал здесь русский и математику, – говорит Андрей Баранов. – Информатику сдавал в лицее № 1, получил 83 балла. Везде организация экзаменов была на высоком уровне. Наблюдателей я не видел. Никогда не волнуюсь во время экзаменов, поэтому мне что с наблюдателями, что без них – без разницы. Если наблюдатели кому­то полезны, то пусть будут. Хотя, на самом деле, шпаргалки всегда были, есть и будут, и никто от них не избавит.

– Наблюдатели нужны, – считает его одноклассник Константин Кравцов, – потому что некоторые ученики пытаются списывать, а тем, кто сами пишут, не очень приятно, что кто­то может сдать ЕГЭ нечестным путем. Поэтому нужны наблюдатели, и не только в пунктах, где сдают ЕГЭ, а и на других этапах.

– Здесь и без наблюдателей все было очень строго, – утверждает Сергей Максименко. – Инструктаж был выполнен на высшем уровне, все сотрудники школы проявили свое мастерство в проведении ЕГЭ. Я считаю, что из экзамена по математике следует убрать олимпиадные задачи С5 и С6. А в целом со всеми заданиями мы справились вполне хорошо. Я сдавал экзамены в 35­й, 40­й и 12­й школе, и везде строго соблюдались правила, в то же время обстановка была спокойная. Я сдавал химию, биологию, русский и математику. Уже известен результат по биологии – 84 балла.

…Так где же были наблюдатели и что они наблюдали? Во­первых, они пришли на ППЭ к восьми часам утра и присутствовали при распределении мест в аудитории. В ППЭ № 416 сдавали математику 137 учеников из пяти школ. Их распределили по десяти аудиториям, причем списки, кто куда пойдет, составляла специальная компьютерная программа в присутствии организаторов ЕГЭ и наблюдателей. Затем наблюдатели проверили, что все пакеты с заданиями хранятся в сейфе и специальная упаковка нигде не нарушена. Далее можно было проверить, что помещения, не задействованные в ЕГЭ, закрыты и опечатаны, что в туалетах не лежат штабеля шпаргалок и учебных пособий, что в коридорах есть дежурные учителя, которые во время экзамена обязаны сопровождать каждого выходящего из аудиторий в туалет или в медицинский кабинет. Также дежурные входят в класс и остаются там, если один из организаторов экзамена удалится оттуда в случае необходимости.

Когда в ППЭ стали подходить ученики, наблюдатели следили, чтобы вход проводился по документам и ребята расходились по аудиториям строго в соответствии с составленными списками.

Общественные наблюдатели Галина Веселова и Ирина Рябова, представлявшие родительскую общественность, не заметили никаких нарушений:

– Нам показали, как идет распределение по аудиториям, показали все пакеты. Мы наблюдали, как проходит регистрация, нигде никаких минусов не заметили. Все прошло организованно, строго по правилам.

Дальше наступает ключевой момент – процедура написания экзаменационных работ. И здесь область обзора одного отдельно взятого наблюдателя резко сужается. Если он хочет проследить, не помогают ли ученикам педагоги, не списывают ли ребята со шпаргалок, ему дается возможность войти только в одну аудиторию в самом начале экзамена и уже больше из нее не выходить до самого конца. Даже права выхода в туалет для наблюдателей в правилах не прописано. Что же в итоге он увидит за четыре часа добровольного заточения? Класс, в котором максимум пятнадцать учеников и два преподавателя. Здесь наблюдатель может от скуки пристально разглядывать пишущих подростков и разглядеть­таки все шпаргалки, мобильные телефоны и прочие устройства, если вдруг они окажутся в руках учащихся. Он может промолчать и потом уже, по окончании экзамена, злорадно вписать замечание о выявленных нарушениях в акт о результатах общественного контроля, а может тихонько сообщить о своих находках преподавателю, и тогда шпаргалочника выведут, вытрясут из него все вспомогательные средства и вернут его за ту же парту. В сущности, действия наблюдателя сводятся к тому же, чем должны заниматься и сами педагоги в аудиториях. Правда, наблюдатель может изобличить и педагогов, если те вдруг участливо склонятся над растерянным учеником и как бы нечаянно покажут пальчиком на правильный ответ.

Теперь вопрос на засыпку – кто из родителей и прочих представителей общественности согласится на такую роль мелкого стукача? В стране, где все автомобилисты друг другу мигают, если завидят на дороге инспектора ГИБДД, невозможно представить себе родительницу, которая закладывает начальству подростка со шпаргалкой.

В общем, не видя особого смысла в четырехчасовом бдении, трое наших наблюдателей сердечно распрощались с педагогами в ППЭ, с которыми успели подружиться. Лишь один наблюдатель направился в аудиторию, да и то лишь по долгу службы, будучи представителем департамента образования.

По окончании экзамена этот самый стойкий наблюдатель проверит, правильно ли упакованы экзаменационные работы (правда, только в том классе, в котором он был). Он также проверит, все ли пакеты переданы уполномоченному представителю ГЭК (Государственной экзаменационной комиссии) и не передано ли ему чего­нибудь лишнего.

В общем, процедура ЕГЭ стала прозрачнее, это неоспоримый факт. При желании, любой гражданин может стать наблюдателем и пристально проследить за процедурой со стороны. (При одном условии – если у гражданина близкие родственники не сдают ЕГЭ в этом году.) В то же время область обзора у каждого конкретного наблюдателя весьма ограничена, крупных нарушений он увидеть просто не сможет, а придираться по мелочам далеко не всякий захочет. Вот и получается, что прозрачность вроде бы есть, однако по­прежнему никаких гарантий, что ЕГЭ везде сдают честно.

Марина РУЧКИНА