Уважаемая редакция «Тверских ведомостей»! В 2010 году я дважды лежал в областной клинической больнице, цитадели здравоохранения Тверской области. Волей судьбы лет 50 назад мне довелось принимать участие в ее строительстве.
Видимо, из уважения к моему участию в строительстве областной больницы меня положили на госпитализацию. Больница переполнена больными. Всего в 2010 году я лежал в больницах семь раз.
Я болею сахарным диабетом 2й степени более десяти лет. В первый день во время беседы с лечащим врачом я заявил об этой своей болезни, полагая, что меня будут кормить в соответствии с этой болезнью, как кормят везде диабетиков. Но увы! Оказывается, как мне пояснили, меня положили в дневной стационар, где нет такого диабетического питания. Я пошел в буфет. Закрыт.
После открытия опять пошел в буфет. Цены дикие. Я отоварился, полагая, что мне дадут 9й стол (диабетический). Но нет! Молодой лечащий врач никак не мог решить эту проблему. Он стал приносить из дома бутерброды и настоятельно отдавать мне. Я голоден. Сосед по палате, видя эту обстановку, стал меня прикармливать и попросил жену, чтобы та покупала чтолибо из еды.
Я инвалид второй группы, жена тоже. Перенесла инсульт. Сын погиб после Чернобыля. В Твери из родственников нет никого. На десятый день мне ночью стало плохо. Я нажал сигнальную кнопку для вызова медсестры. Она пришла и, стоя в дверном проеме, спрашивает: «Что?» Я пожаловался на боль в сердце. В ответ услышал: «У нас ничего нет».
Сосед по палате проснулся, еще не отошел от наркоза, увидел обстановку, помог достать мою аптечку. Я выпил валокордин. Стало лучше, и, сидя на кровати, я уснул, затем сонным упал на пол. Так я пролежал часа полтора, стал замерзать, меня стало корежить. Немного пришел в себя и твердо решил, что любой ценой нужно подниматься и ложиться на кровать, а то погибну. С невероятными усилиями лег на кровать. Утром дежурный врач спросил, как дела. Я вкратце рассказал историю прошедшей ночи. Затем пришел лечащий врач, которому я повторил то же самое. Гдето через полчаса пришла дежурившая сестра, очень извинялась, но обида осталась. Я все недоумевал: до чего мы дожили, до чего довели нашу медицину…
На следующий день меня поставили на 9й стол. Боль обиды меня мучила. Ведь все мы будем старыми, все уйдем в иной мир. Но все это должно быть почеловечески, достойно. Через пять дней я был выписан без улучшения состояния.
Дома хватило сил на три дня. Сердце душит, болит.
Снова в больницу, теперь уже в 4ю. В кардиологическое отделение не приняли. Нет мест. Положили в терапевтическое на первом этаже. Холодно. Здание к зиме не подготовлено. Оконные затворы не закрыты. Щели в окнах не заделаны, не заклеены. Туалет общий на пять мест, из которых не работают три. В туалете грязно. В палатах по ночам с визгом бегают мыши. Везде пытаются предложить платные услуги. Какое это кощунство!
Когда судьям увеличили зарплату до 100 тысяч рублей в месяц, а врач продолжает получать 10 тысяч – это большой непорядок.
Я всю жизнь, более 60 лет, отработал в сфере материального производства, а сейчас мы с женой инвалиды второй группы, остались одни, без родных, без близких, некому купить хлеб, молоко, а выйти в ледяной, не убранный от снега город, ломать руки, ноги боюсь.
Пришел к нам выпускник школы № 38 (она рядом), купит хлеб, молоко, сходит в аптеку. Отдел социальной защиты в безденежье и отбивается от стариков… Нет средств. А как быть нам, одиноким старикам?
С.С. ФЕЛЬДБЛЮМ,
ветеран труда,
инвалид 2й группы
