В группе тверского волонтерского штаба «Помощь Донбассу» — без малого четыре с половиной тысячи участников. В Тверской области, наверно, не найти человека, который не знал бы о деятельности этого штаба. Мы поговорили с его создательницей и руководителем Ольгой ЛЕВИТИНОЙ.
— Ольга, штаб «Помощь Донбассу» существует уже два с половиной года. Вы можете коротко обозначить его миссию?
– Первое и самое важное, что я хочу сказать: нельзя возложить ответственность за будущее страны, наше, наших детей, только на регулярную армию, добровольцев и мобилизованных. Нужно самим становится тыловой армией и совершать деяния на благо родины и спасения жизни парней. Это наша миссия.
Штаб был создан 26 февраля 2022 года, спустя 2 дня после объявления СВО. Работа менялась в соответствии с изменением обстановки на фронтах. Когда нужны были спальники, мы отправляли на фронт их. Сейчас нужны технологии, транспорт, и современное медицинское оборудование. И мы занимаемся их поставками.
Безусловно, объемы помощи, которые отправляет Тверской волонтерский штаб «Помощь Донбассу», невозможны без поддержки меценатов. Это жители Верхневолжья и других областей страны, которые состоят в группе тверского штаба. Это люди разных специальностей, возраста и пола. Зайдя в чат, вы увидите такие фразы «+ с пенсии», «+ защитникам фронта», «на нужное», «Тыл фронту». Самоорганизованная группа собирает больше 5 миллионов рублей ежемесячно на закупку необходимого имущества для подразделений.
Репутация штаба «Помощь Донбассу» создана каждым нашим участником, она высоко ценится и в правительстве региона, и в стране, и среди тех, кому мы помогаем.
Мы расставили четкие приоритеты в обеспечении наших бойцов технологиями, транспортом и медициной, быстрее стали реагировать на заявку. По сути, в Тверской области наше общественное объединение заменило структуры, которые в других регионах создавались под обеспечение фронта. И это лучший показатель.
— У вашей группы есть «подшефные» подразделения?
-Приоритет для нашего штаба — военные медики, эвакуационные группы и боевые подразделения. Два с половиной года помогаем фронтовым медицинским батальонам, которые оказывают неотложную медицинскую помощь, а также квалифицированную с элементами специализированной. Системная работа позволяет сократить показатели потерь до менее 1%. Начиная работу с элементарных расходников, дошли до поставки сверхсовременного медицинского оборудования для оперблока, реанимации и перевязочных.
С боевыми подразделениями тоже работаем. Это бригада армейского спецназа, группы сил специальных операций, ПВО, бригада РСЗО, танковый батальон и пехотные полки и роты беспилотной авиации.
Подразделения, которым мы помогаем, не сваливаются с неба. Мы или стоим на одном участке фронта, или к нам попадают раненые, и мы узнаем, в чем у них нехватка, и разбираемся, что нужно сделать.
Кто бы что ни говорил, как бы не преподносил тяжесть своей службы, нет ничего сложнее и опаснее, чем работа в 100-200 метрах от противника. Особенно сейчас, когда технологии шагнули вперед и наши пешие группы подвергаются массированным атакам дронов и всех видов минометного орудия.
Но если хорошая маскировка, враг не увидит бойца. И мы начали закупать пончо против тепловизеров, штурмовые маскировочные костюмы. Просим наших рукодельниц плести сети. Нужно вести разведку – закупаем квадрокоптеры дневного и ночного видения. Нужно разрушать инфраструктуру противника, выявлять и поражать огневые точки — закупаем «камикадзе» и коптеры под сбросы разных видов боеприпасов.
За 2023 и 2024 год отправлено на службу в зону СВО 67 транспортных средств — санитарные автомобили для групп эвакуации и реанимобили, автомобили высокой проходимости на базе полноприводных пикапов. В госпитали передавали санитарные автобусы.
Хорошо отработали систему организации постов воздушного наблюдения. Для этого закупаем оптику с высокими технико-техническими характеристиками.
А когда есть запрос на обеспечение связью, работаем с офицерами, которые знают архитектуру связи своего подразделения и соседей. Это радиостанции с зашифрованными каналами связи, радио мосты, ретрансляторы. Просто купить рации, какие попадутся – это расточительство общественных денег, поэтому мы изучаем вопрос, работаем с узкими специалистами, чтобы обеспечить максимальную эффективность. И на выходе имеем выстроенную сеть в подразделении уровня батальон, дивизион, отряд. Особое достижение – это работа с третьей общевойсковой армией по налаживанию точек связи вдоль линии обороны, она сыграла очень важную роль для беспилотной авиации. Кстати, о последней. Понятно, что нужно закупать квадрокоптеры. Но мы пошли дальше. На базе учебного центра обучили группу бойцов, удалось также создать лабораторию по изготовлению разных видов боеприпасов. И в связке работы групп БПЛА и инженеров-саперов получается мощное комбо по уничтожению врага и продвижению пехоты для освобождения метр за метром территорию Новороссии.
– Вы получаете «обратную связь» с фронта?
— Командиры подразделений и многие бойцы состоят в нашей группе. Они не пишут там сообщений, но видят эту всеобщую поддержку. Это их мотивация, особенно в дни наступления, когда нервы на пределе, – заходишь в группу, а там незнакомые люди проявляют солидарность с тобой и твоими боевыми товарищами. Это придает сил в самый ответственный момент.
Часто записывают видео благодарности и ролики, подтверждающие поражение техники, орудий, опорных пунктов, пеших групп противника. Медики снимают в деле закупленное оборудование, спасающее жизнь раненого бойца. В нашей группе в Телеграм множество таких видео. И каждый участник понимает, что в этих успехах есть и его посильный вклад. На счету участников группы — не одна сотня спасенных жизней. И я горжусь силой и волей наших военных, участвующих в СВО, и сплоченностью наших жителей, помогающих бойцам приближать победу.
А так как я сама служу в медицинском батальоне и нахожусь на передовой, то с обратной связью мы вообще проблем не испытываем. Много езжу по нашим подразделениям. Вижу их быт, нужды и их результаты — все на ладони. Самая главная обратная связь — это когда переданное имущество приносит результат. В улучшении и бытовых условий, и решения боевых задач, и лечения раненых.
— Бывает, что люди, решая помочь бойцам СВО, сталкиваются с недобросовестными сборщиками. Как застраховаться от этого?
— Есть поговорка «Кому — война, а кому — мать родна». Такое встречается, увы, мошенники не дремлют. Мы легко решили вопрос с доверием. Во-первых, знаем лично командиров подразделений, получаем официальную заявку на необходимое имущество и после передачи подписываем акт-приемки передачи. Как бы кому ни казалось странным, что идут бои, а мы тут со своими бумажками, но у нас твердая позиция. Все имущество закупается на средства, собранные людьми, и распоряжаться ими легкомысленно – это, я считаю преступлением. Для нас эти акты – не бумажки, а гарантия честной передачи имущества и постановки его на баланс воинской части. Любой командир заинтересован в полном обеспечении своего личного состава необходимым имуществом для выполнения боевой задачи. Люди — наш главный ресурс и главное достояние. Без бойца танк не поедет и пушка не выстрелит. Поэтому все разговоры типа «до нас не дойдёт помощь» или подобные настроения мы считаем саботажем. Когда помощь реально нужна подразделению, то проблем с заявками или актами приемки не возникает. И мы спокойны, что средства, собранные народом, все до копейки пойдут на достижение мира и победы.
— Идут разговоры о разработке федерального закона, регулирующего волонтерскую деятельность. Каким, на ваш взгляд, он должен быть?
— Вообще об этом не думала. Волонтерство – это добровольная история. Как только начинают появляться законы, правила, регламенты, то уходит все добровольное. При этом я хорошо понимаю, что волонтерам нужна поддержка, в том числе финансовая. На одной харизме далеко не уедешь. До сих пор Тверской штаб «Помощь Донбассу» существует на благотворительные пожертвования от граждан области, других регионов и помощи предпринимателей малого бизнеса. За время работы наш тверской штаб отправил на фронт имущества на 60 млн. рублей (это без учета транспорта), закупленного на средства, вложенные предпринимателями и собранные жителями. Есть предприятия федерального значения, которые продолжают наблюдать за нашей работой, иногда даже хвалят, но сами участвовать не спешат. Каждый по-своему это оправдывает.
Еще интересное наблюдение. Еще совсем недавно я и подумать не могла, что буду заниматься волонтерской деятельностью, интересы были более бытовые. Но если бы я выделяла на благотворительность, скажем, два процента своего дохода, за год собиралась бы немалая сумма, которую можно было бы направить на восстановление объектов культурного наследия, помощь приютам для животных, закупку имущества для интернатов и домов малютки, заботу о пожилых людях или любого другого направления, к которому тянется душа. С одной стороны, вроде обязали 2% удерживать с дохода, а вроде это пустая трата. Такая же программа может быть корпоративная, где участвует уже не физическое лицо, а юридическое. Это такая обязаловка, которая больше лечит твою душу.
Вот сейчас я очень осознанно отношусь к благотворительности. Я хочу и люблю это делать.
— Год назад вы заключили контракт с Министерством обороны и стали работать в одном из госпиталей. Зачем?
— Для меня контракт это, прежде всего, возможность направить все свои навыки на достижения мира, на сохранение жизни наших бойцов и во имя победы. Не жалею не секунды, что сделала этот выбор. В Твери я бываю редко, в дни отпуска. Скучаю по родным, и очень благодарна своим детям, что отпустили и позволили мне служить на благо страны. Это испытание однозначно сделало меня сильнее. Трезвость ума – наверное, первое что приходит. Происходит сепарация главного от второстепенного. Столько жизней, судеб, историй перед глазами. Это моя точка роста.
Сталкиваясь с сложностями, упираясь в стену я понимаю, как порой бывали мелки житейские проблемы, сколько всего я надумывала от скуки и желания привлечь к себе внимание.
Каждый взрослеет по-разному и меньше всего это связанно с возрастом. Я хочу, чтобы жизнь людей рядом со мной, живущих со мной в городе, в области стала благополучнее. И я уверенна, что так может быть, потому что СВО нам показало: когда за дело берутся люди сообща, то результат есть.
— Не наблюдаете ли вы сейчас спад активности на сборах?
— Мы закрываем очень внушительные заявки. Это синергия между военными, которые доверяют нашей группе, и самоорганизованным гражданским обществом, которому не надо объяснять, почему надо помогать армии. Тверской штаб «Помощь Донбассу» не просто группа волонтеров. Это люди, которые тщательно вникают, глубоко изучают. Нет задачи собрать деньги и купить что попало. Мы очень осмотрительно относимся к народным деньгам. Люди действительно отрывают от себя, от семейного бюджета посильную сумму, и верят, что они будут использованы эффективно, будет приобретено боевое снаряжение, медицинское оснащение. Где-то мы работаем на упреждение, например, с маскировкой наших боевых групп. И это всегда проверенные, качественные вещи. У нас достаточно опыта, чтобы экспертно оценивать такие вещи.
Хотя вы правы, некоторые волонтеры признаются, что стало труднее собирать гумпомощь. Когда люди видят, что на их деньги покупают что попало, они разочаровываются и уходят, и сборы падают в том числе и по этой причине. Но у нас, повторю, другая история.
