Наш земляк, командир полка И.Г. Шмаков вступил в схватку с врагом 22 июня на западной границе
Просматривая в Удомельском муниципальном архиве старые подшивки газеты «Путь Октября», натолкнулся на очень интересное письмо из Литвы, опубликованное 20 июня 1966 года. Учитель истории П. Фролов из Вильнюса обращался к удомельцам:
«Есть в нашей школе краеведческий музей. В нем юные следопыты оформили «Уголок героев 1941 года». В числе других там есть материалы и о командире полка И.Г. Шмакове. Он родился в деревне Ряд Удомельского района в 1903 году. В 16 лет стал бойцом Красной Армии… Землякам подполковника нам хочется сказать, что в далекой Литве помнят героя, знают о его ратных делах и чтут память».
Подвиг, совершенный И.Г. Шмаковым, действительно, уникальный. 22 июня 1941 года его 142-й полк в составе 5-й стрелковой дивизии 12 часов удерживал Государственную границу СССР против превосходящих сил врага. За этот бой Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 августа 1941 года подполковник Шмаков был награжден орденом Красного Знамени.
Я начал наводить справки об удомельском герое, но, как оказалось, сведений о нем даже на его родине, в деревне Ряд, не сохранилось. В любой войне, а уж тем более Отечественной, мерой всех мер остается человек. И написать об участии И.Г. Шмакова в тех боях нужно так, будто ты шел с ним рядом, иначе этот рассказ никого не взволнует. Поэтому нужно начать с первого его боя 22 июня 1941 года.
Красноармейцы 142-го стрелкового полка (142-й сп) любили и гордились своим командиром подполковником Иваном Григорьевичем Шмаковым. Для них он по всем статьям подходил под тот образ лихих бойцов гражданской войны, что были так любимы по кинофильмам и книгам в стране Советов. Каждый в полку знал, что он убежал из дома 16-летним юнцом в Красную Армию в грозный 1919 год и прошел все ступени – от рядового до командира лучшего полка в 5-й Краснознаменной стрелковой дивизии имени Чехословацкого пролетариата. Все его выделяло среди командиров полков: и богатырский рост, и зычный голос, он никогда не прогибался перед вышестоящим начальством, а самое главное – в военном деле был умный, знающий и отчаянный.
Еще в мае 1941 года из казарм в каунасском районе Шанчай части 5й стрелковой дивизии (5-я сд) были выведены в летние лагеря в Казлу-Рудских лесах. По батальону от каждого полка работали поочередно на строительстве укреплений 44-го Ковенского укрепрайона. Здесь И.Г. Шмаков частенько встречал своего удомельского земляка и бывшего командира генерал-майора Сергея Георгиевича Горячева (1897–1983), назначенного с сентября 1940 года на должность коменданта этого укрепрайона. Удомельцам было что вспомнить, однако больше разговоры касались темы возможной войны с нацистской Германией. Опасались одного: хватит ли времени подготовиться.
По солдатскому телеграфу уже стало известно, что командиры пограничных частей обратились в штаб 16-го стрелкового корпуса с просьбой оказать им помощь в борьбе с диверсантами, активно пытавшимися проникнуть на территорию Литвы. Местные жители, которые ходили по пропускам к родственникам на германскую территорию, не скрывали, что немецкая армия готовится к вторжению в наши пределы. По данным 106-го Таурагского погранотряда, на сопредельной территории сосредотачивалось огромное количество немецкой техники и пехотных частей.
Подполковник И.Г. Шмаков лично провел рекогносцировку. В бинокль долго и внимательно изучал местность, где, возможно, предстояло встретить наступление врага. Вернувшись в штаб батальона, подполковник Шмаков провел инструктаж с офицерами о порядке действий на случай нападения. Главное – выдержать первый удар. Сил для этого достаточно. В каждой роте по 150 человек, вооружение – три станковых пулемета, восемь легких. На каждого бойца выдано по 100 патронов и ручные гранаты. Командиры опытные.
В три часа утра И.Г. Шмакова разбудил дежурный по батальону. Пограничники предупреждали, что на германской стороне наблюдается интенсивное движение войск и хорошо слышен шум моторов военной техники. Последующие события разворачивались стремительно. В течение часа немецкие самолеты группами по 30 бомбардировщиков нарушили Государственную границу СССР. На участок 5-й сд по границе с Восточной Пруссией от Немана в районе Юрбурга обрушились внушительные силы противника. Заставы отчаянно сопротивлялись, но силы были не равны.
К 6.30, сбив боевое охранение, противник приблизился к рубежам передовых батальонов 5-й сд полковника Ф.П. Озерова. Но под сильным пулеметным и минометным огнем 3-го батальона 142-го сп враг отступил. Где гитлеровцам удавалось потеснить отдельные роты, там обычно с резервом появлялся подполковник И.Г. Шмаков, и положение быстро восстанавливалось. Линию границы удержали.
К 12.00 142-й полк отбил все атаки впятеро превосходившего по силам врага.
А бой был, и советская 5-я сд удержала границу и не была разбита, а отступила по всем правилам военного искусства.
Все рушится на войне – и броня, и камень, и бетон, а человек смертен. Много потерял бойцов и командиров 142-й сп, но отбил за первый день 12 атак. Люди измотаны до предела. Связь со штабами армии и корпуса была потеряна. Немецкие войска, продвигаясь вдоль южного берега Немана, обошли советскую 5-ю сд справа и пытались окружить ее с флангов. Надежда о подходе подкреплений и боеприпасов из Каунаса исчезла. Полковник Озеров приказывает отходить к переправам у Соломянки и Каунаса. В тылу 5-й дивизии послышалась стрельба. Оказалось, что сторонники ЛФА (Литовский фронт активистов) напали с оружием в руках на наши обозы.
В 22 часа начался отход дивизии с позиций. На 24 июня полки находились на западном берегу реки Неман в роще западнее Румшишкес. И снова бои, бои, бои…
Подполковник Шмаков на западном берегу Немана со своим полком прикрывал тылы дивизии. В бинокль он видел, как по мосту через реку под огнем противника переправилась 188-я сд, за ней двинулись батальоны 336-го сп 5-й сд. Был уже поздний вечер, как вдруг единственная переправа была взорвана. И кто бы мог поверить, что это было сделано по письменному приказу командарма 11-й армии В.И. Морозова. Боясь, что противник может захватить стратегически важный мост, командарм пожертвовал своими полками, бросив их на вражеском берегу.
Иван Григорьевич Шмаков собрал командиров. Нужно было решать, как пробиться к своим. На границе немцы, на флангах немцы, в Каунасе немцы. У них перевес в силах, у них танки, у них пушки. В воздухе опять хозяева немцы. Но надо было выжить назло всем этим обстоятельствам… И они вырвались… В наградном листе И.Г. Шмакова есть только несколько скупых строк:
«С первой минуты войны непосредственно сам руководит боями полка. Первый бой выдержал в течение 12 часов, несмотря на критическое положение в связи с превосходством сил противника и будучи в окружении, не потерял самообладание и дрался в окружении четверо суток в отрыве всякого рода баз снабжения. Сумел прорвать окружение, переправить подразделение полка и соединить полк в целом».
Впереди подполковника И.Г. Шмакова и его 142-й полк ждут бои под Осташковом и за город Калинин. Он станет начальником штаба 5-й стрелковой дивизии. Только в 1941 году на него будет заполнено четыре похоронки. Но подполковник выживет, и после госпиталя в конце июня 1942 года И.Г. Шмакова назначат начальником штаба 373-й стрелковой дивизии в 39-ю армию Калининского фронта. Он прибудет к месту назначения как раз в то время, когда противнику удалось окружить войска 39-й армии.
При прорыве вражеского окружения в июле 1942 года И.Г. Шмаков погиб. Не осталось ни могилы, ни фотографии, его забыли на родине…
Возвращать из небытия имена своих земляков-героев – это наше общее дело. Если мы хотим сознавать себя русским народом, достойным, гордым, не имеем права забывать тех, кто погиб для того, чтобы мы жили.
Леонид КОНСТАНТИНОВ, краевед
