В числе двенадцати основных, «двунадесятых», праздников нашей церкви у Преображения (19 августа) отчетливо свое лицо, со своими цветами, запахами и даже своим «культурным наследием».
Вспомним, какое значение в истории православного и русского искусства имеет иконография Преображения как попытка художественно изобразить нетленный и нетварный «Фаворский» свет, исходивший в момент этого чуда от лица и одежд Христа. Вспомним уже классические строки Бориса Пастернака о «лазури преображенской и золоте Второго Спаса». Вспомним, что само слово «Преображение» употребляется в русском языке исключительно в высоком стиле. Можно употребить слово «преобразился» в значении: стал лучше, чище, яснее, но нельзя в значении – упростился, огрубел, одичал.
Христос преобразился на Фаворской горе, изменился на миг, показав, как Он изменится навсегда после Воскресения. Показал, как изменятся апостолы, если пойдут за Ним. И – как изменимся мы, точнее, как можем измениться, если тоже, как апостолы, будем верны Ему, даже до смерти. «Не все мы умрем, но все изменимся», – эти слова у апостола Павла служат бесконечным источником вдохновения и утешения. Потому что опыта умирания у нас – сколько угодно. А опыта изменения в сторону добра мало. И вокруг нас всегда сгущается мрак, и ныне, как всегда, особенно сгущается. И надежды на добрые перемены в мире и окружающих нас людях часто не оправдываются. Добро как-то мало торжествует.
Праздник Преображения подходит к нам каждый год как обетование Воскресения и неизменное уверение, что даже лежащий во зле мир пронизан «Фаворским» светом Божественных энергий, отблеск которых – и в светлых красках и запахах ранней осени, приходящей к нам с этим праздником. Но если бы Преображение было у нас весной или зимой, или поздней осенью, его послание нам от этого не изменилось бы.
Преображение – в первую очередь призыв к изменению в лучшую сторону. Привыкнув быть такими, какие мы есть, и даже канонизировав такое состояние (помните, как часто мы желаем и совершенно искренне вкладываем положительный заряд в слова: оставайся сам собой, никогда не меняйся), мы в этом идем против евангельской истины. Человеку надлежит измениться. Ребенок радостно сбрасывает свое детское тело, детскую душу (о них он потом будет ностальгически вспоминать) в жажде обрести взрослые, в которых он видит одни совершенства. Взрослый мучительно осознает всю жизнь свою ограниченность, болезненность, а больше всего свою неизбежную смертность. Мы и хотели бы избежать этого, и не прочь бы что-то изменить, и – страшно боимся.
Христос говорит: не надо бояться. Вот, Я иду в Иерусалим, и буду предан, распят и умру. Не бойтесь! Это все будет и с вами. У каждого из вас (из нас!) будет свой Иерусалим и своя Голгофа. И все равно не бойтесь! Так должно быть, если вы хотите быть со Мной, если этот Мой свет дошел до вашего сердца. А Я в испытаниях ваших буду с вами.
Это, кажется, одно из актуальных посланий праздника Преображения. Мы как-то забываем за обрядностью, освящением яблок, ослаблением поста в этот день и еще какими-то второстепенными деталями основной посыл этого евангельского события. «Все мы изменимся» – кто как, кто раньше, кто позже. И дай Бог, чтобы наше изменение было действительно Преображением.
Илья СЕРГЕЕВ
