Заповедный Котлован

…Находятся еще на свете крохотные очаги тепла и света, где душа согревается прикосновением к давно минувшему, но не забытому. Таким местом является село Котлован Удомельского района.
«Медвежий угол» – так назовут его столичные жители. Да, медвежий, да, угол. Но именно здесь, где кончаются относительно благоустроенные дороги и начинаются опасные для низкой посадки «грунтовки», еще хранятся подлинные духовные сокровища. И хранит эти сокровища Сергей Викторович Кабажов – местный житель и бессменный староста Воскресенского храма.
Село само по себе можно назвать подлинным заповедником нетронутой сельской архитектуры. Дом Сергея Викторовича в центре села. Рядом – пара заколоченных домов зажиточных крестьян начала прошлого века. Стучим в калитку «с пчелой», и дверь нам открывает мужчина средних лет. И первое, что поражает в этом человеке, – необыкновенный местный выговор, который слушаешь как музыку. И душа отдыхает от сленга современного города.
Сергей Кабажов – коренной местный житель, хранящий память не одного поколения. Он кладезь, в котором можно найти все – от легенд и преданий о татаро-­монгольском нашествии до страшной правды о Котлованском восстании 1919 года. «Я рос и слушал бабушек», – как бы оправдывается Сергей Кабажов.
А мы идем к храму. Возле него наш разговор заходит о восстании, о том, как коммунары возмущали народ, и о том, как они сами погибли от рук крестьян, и о крестьянах, оказавших сопротивление карательному отряду и также лежащих здесь. «Мне отец Леонтий запретил говорить о них, тех, кто подле храма лежит, – Сергей Викторович указывает на могилу коммунаров, – но мы-­то помним о том, что здесь было».
Вот другой рассказ – о днях давно минувших, о разрушенном татарами зимой 1238 г. городе Иловля, «пригородом» которого называет Сергей Викторович село Котлован. Сохранились предания о богатстве этого города и легенда о «печати Святой Софии», которую потребовали у городского воеводы татары. Воевода печать не отдал, тогда схватили его детей и жену и предали их смерти. Но воевода оказался непреклонным. Тогда и его повелели казнить. Перед казнью воевода указал на Иловское озеро и сказал: «Возьмите ведро и вычерпайте озеро, когда вычерпаете, тогда и найдете на дне печать». С этими словами он и погиб.
Но откуда же название – Котлован? От особенности местности. Село как бы лежит в котловане между возвышенностями, близ реки Съежи и озера, которое питают холодные ключи. По легенде, никто озера переплыть не сможет. Пытался один матрос, да и у того на середине ногу свело, пришлось вернуться на берег. На месте нынешней деревянной церкви Успения Пресвятой Богородицы в далекие времена была явлена чудотворная икона Успения Божией Матери. Явилась икона девочке, а когда икону забрали в храм, то она трижды возвращалась на это место. Тогда храм выстроили на месте явления образа, а сама икона хранилась на престоле. В момент закрытия храма в нем прислуживала монахиня из разоренного Вышневолоцкого Казанского женского монастыря, которая попросила отдать ей образ. Но активисты-­безбожники стали топтать образ ногами, тогда монахиня выхватила икону и скрылась. Больше об иконе жители села Котлован ничего не слышали.
В старинной деревянной Успенской церкви до сих пор клуб. Купол храма разобрали еще много лет назад в советские годы. Совсем недавно он еще стоял отдельным срубом на берегу озера. А теперь из него сделали плот. Люди до сих пор плохо идут в храм, не понимают, не ценят…
Мы входим в храм. Зимняя половина приспособлена под богослужения. Восстановлен придел, сохранились старинные росписи. Кровля над зимней частью покрыта, а вот летняя церковь разрушается. Туда заходить опасно. Свод и кровля обрушились внутрь, хотя живы еще остатки интерьеров и росписи. Но гибнут они под дождем и снегом. Сергей Викторович с болью говорит об этом. В девяностых было восемнадцать человек в группе верующих, следивших за храмом. Теперь он один и староста, и сторож, и работник. Лежит железо на восстановление кровли колокольни, есть мечта восстановить шпиль и поставить крест. О большем Сергей Викторович и не мечтает.
Выходим из храма и идем к родничку. Он бежит тут же под горой. По глубокому снегу попадаем к колодцу. Сергей Кабажов показывает его и тут же рассказывает о святых ключах и камнях­-следовиках, которые некогда почитались как святыни. Первый камень лежал подле алтаря Казанской церкви в погосте Пречистое Илово, а над ним стояла часовня. Говорят, будто бы именно к нему перенесли церковь из разоренного города Иловля помещики Певцовы. Теперь и церкви нет, а камень все так же лежит у церковного фундамента. Еще один камень в местечке Юрино – следовик, по поверьям, хранит несметные сокровища, спрятанные под ним от татар в глубокий колодец. На самом камне проступает периодически вода, которую пили и исцелялись от болезней. Еще один камень лежал под часовней в Кобылихе.
Уезжаешь из села, словно переполненный услышанным и увиденным. И возникает тревога: возможно ли сохранить тот пласт информации, которая собрана в уникальной памяти церковного старосты? Будет ли кому хранить? Пожилые уходят, молодых не появляется в селе. Закрывают школу… Мало людей приезжает в Котлован, мало узнают об этом святом месте. Но, может быть, и хорошо, что мало? Трудно представить, возможно ли такое общение с удивительным человеком – хранителем памяти Сергеем Кабажовым – на оживленном туристическом маршруте? Вряд ли… Да и там, где торгуют сувенирами и проводят десятки экскурсий записные экскурсоводы с вызубренным текстом, сможет ли отдохнуть душа так, как в Котловане?
Денис ИВЛЕВ, председатель Вышневолоцкого историко-­краеведческого общества