Протоиерей Сергий Дмитриев – чрезвычайно деятельный человек, равных которому в Твери нет. Больше 30 лет он занимался миссионерской деятельностью, под его руководством открывались храмы и часовни, устанавливались памятные кресты. Он – создатель общинного прихода Ксении Петербуржской, в который входило несколько храмов, молодежного клуба «Сеятель» и творческой студии «Горушное зерно», организатор ежегодных Волжских крестных ходов и инициатор ежегодного крестного хода по реке Тьме.
Кроме того, он известен в Твери и как человек активно путешествующий. В соцсетях можно увидеть много фотографий из самых разных мест, рассказывающих о его поездках. И сегодня тема нашей встречи с ним – паломнический туризм.
– Отец Сергий, чем отличается путешествие, в котором вы турист, от поездки паломнической?
– Среди поездок, связанных с религиозными объектами или, говоря по-нашему, со святыми местами, надо различать религиозный туризм и паломничество. Об этом и в статье федерального закона сказано.
Паломнический туризм – разновидность религиозного туризма, в основе которого – желание увидеть достопримечательности, познакомиться с историей церкви, жизнью святых, церковным искусством. А паломничество – это поклонение святыням. Религиозный человек едет в места сакральные, чтобы именно в этих местах поклоняться Богу.
– Всегда ли проходит четкая граница между паломническими турами и просто религиозными?
– Скажу по своему опыту. Когда едет группа, в которой есть и люди маловоцерковленные, и монашествующие, бывает так, что религиозные туристы переходят в разряд паломников: встречаясь со святынями, любопытствующий турист неожиданно для себя слышит призыв Божий – Господь его призвал и нечто открыл. И человек возвращается из путешествия уже паломником. Он получил благодать, которая, возможно, стала основанием для перемены жизни. Многие едут за одним, а приезжают с другим.
– А бывает наоборот?
– Да, если встречаешься с чем-то, что отводит от духовности. Я был на Святой Земле 18 раз. Каждый раз, когда едешь в святое место, надо постараться остаться там на духовном плане. Вот, например, мы приезжаем в Вифлеем, и автобус тут же окружают люди, которые торгуют «святыньками», платочками, картиночками и тем самым отвлекают от молитвенного состояния, и духовное для некоторых паломников отходит на второй план. Бывает, огорчает выпрашивание денег и ненавязчивый сервис в наших монастырях – такое тоже случается.
– Кому-то это совсем не мешает.
– Конечно. Бывает так, что и условий никаких нет, но от того, что приходилось спать на полу и питаться скудной пищей, люди получали радость. Мы отвыкли от настоящих паломничеств, когда человек пешком шел через пустыню.
– А надо ли терпеть неудобства, спать на полу, есть одну кашу? Есть в этом смысл?
– Смысла в этом нет. Лучше, чтобы сервис был нормальным. Но если ты едешь с духовными целями, тебе это не должно мешать.
Куда едет паломник
– Верующий человек едет к месту поклонения святому или туда, где происходили какие-то значимые события?
– И так, и так. В монастырь мы едем за святыней: в Тихвинском монастыре – Тихвинская икона Божией Матери, в Толгском монастыре – Толгская икона Божией Матери. В Троице-Сергиевой лавре – мощи преподобного Сергия, в Санкт-Петербурге – блаженная Ксения, праведный Иоанн Кронштадтский.
– А в Тверь зачем едут?
– У нас – святые новомученики архиепископ Фаддей и преподобноисповедник Сергий Сребрянский, а также – Николо-Малицкий мужской монастырь, куда приезжают специально для того, чтобы послушать среднерусское афонское пение.
В Торжке – Борисоглебский монастырь, самый древний в России. Еще, конечно, Нилова пустынь. У нас больше 140 святых – тех, кто прославлен в Твери или почитается как тверские святые.
– Для нецерковного человека эта поездка может стать решающей, перевернувшей его жизнь. А если поедет не неофит восторженный, а опытный, глубоко верующий человек? Что ему дает паломничество?
– Серьезный вопрос. Святые отцы говорили: здесь, где вы стоите, – и Рим, и Иерусалим, и все святые места.
Когда едешь своей общиной – одно: все друг друга знают, что от кого ждать, причем всегда находится человек, который смиряет всю общину. Наша община в нулевых годах была большой, приход – пять храмов и три часовни, но все это до того, как я в Италию уехал. Раньше мы всегда ездили своей общиной, одного автобуса не хватало.
– Вера хрупка, она может истончиться от разочарований, от встречи с человеком, который окажется не тем, каким хотелось бы его видеть.
– Когда человек едет в паломничество с целью религиозного туризма, он может повернуть как в одну, так и в другую сторону. Дело в том, что это – испытание, и важно, чтобы в эту минуту рядом был человек, который подскажет и объяснит. В паломничествах, особенно в дальних, открываются страсти, на которые раньше человек не обращал внимание. Лукавый может подловить на чем угодно – на осуждении церковного бизнеса, на словах злого монаха, который так сказал, что ты в жизни сюда больше не приедешь. Я вспоминаю, в одном монастыре была женщина-свечница. Вот кто всех смирял! Но надо проявлять терпение, христианин должен иметь милосердие и добродушие.
Перед поездкой в серьезное паломничество надо подготовиться – исповедаться и получить благословение у своего духовника или приходского священника, чтобы ехать без груза грехов – будет меньше искушений. Бывает, человек в монастыре получает не то, о чем мечтал: Господь вразумляет.
Иногда можно видеть, как люди подсаживаются на страсть – ездить по святым местам. Они сами уже не очень понимают, зачем. Получается, духовность уходит на второй план, а на первом поиски: куда бы еще поехать. Хотя я сам люблю паломничать.
Что привезти из путешествия
– Про каждую поездку можно сказать: я что-то важное понял, на меня нечто снизошло?
– Результат должен быть. И это не фотографировать все подряд… Где паломничество должно запечатлеться? В сердце человека.
В поездках мы встречаемся с иной христианской культурой. Когда служат литургию в пещере, где родился Христос, читается Апостол на двух или даже трех языках. На арабском, бывает, читает женщина в брюках и без головного убора. Наши православные женщины получают культурный шок. Приходится объяснять, что в мусульманской стране отсутствие головного убора у женщины означает, что она христианка.
– А почему у нас такое отношение к одежде?
– Здесь влияет обрядоверие: в церкви победила субкультура женщин среднего и старшего возраста. Таким образом они показывают, что они глубоко верующие. Но, по моему мнению, это скорее реконструкция. То, что было естественным для бабушек, стало обязательной нормой для всех.
Святая Земля, Грузия, Италия
– Где вы были как паломник?
– Не так много где, но неоднократно бывал в определенных местах – на Святой Земле, в Грузии, Италии. Ездил также в Польшу, Турцию, Францию, Грецию.
На Афон меня не тянет. Я объясняю себе это тем, что я не монах, а подглядывать, как живут и молятся монахи, и представлять себя в этой роли… Зачем? Чтобы похвастаться? Для того чтобы покаяться и помолиться, не обязательно ехать на Афон. Вот Святая Земля – это, как говорится, пятое Евангелие, очень близка для меня – все священные события, описанные в Библии, происходят именно в этих местах.
Один раз, когда были во время интифады, весь Иерусалим был полон израильскими военными. Они добродушны и туристов не трогали, но люди начали пугаться. Пришлось говорить: «Вы же к Богу приехали, чего вы испугались?».
Также Грузия, первый удел Божией Матери, там такие добрые отношения между священством и мирянами, что у нас редко где встретишь. Как-то нас принимал у себя в доме один грузинский митрополит. Он готовил шашлык, на столе вино, а наши женщины в платочках: «Как же так? Завтра же причащаться!». Я им говорю: «А вы когда у митрополита последний раз в гостях были? – Никогда. – Владыка вас благословил, он с любовью к вам относится. Только не объедайтесь и не упивайтесь».
В Италии я прожил семь лет, но паломником ездил еще до того, как начал там служить. Есть там особенное место – город Бари, где пребывают мощи святителя Николая. Я служил сначала в Бари, потом в Вероне в храме Святителя Николая. И в Риме, тоже в храме Святителя Николая.
Этот великий святой, как мне кажется, ведет меня по жизни. Он мой наставник.
