– Как у многих советских пионеров, у меня был фотоаппарат. У родителей – знакомый в фотоателье, и в семейном архиве есть снимки, где я толькотолько научился ходить, но держу в руках такие камеры, о которых многие в Союзе только мечтали.
Павел Осадчик встречает в своей мастерской. Она же студия, она же фотошкола, она же музей. Здесь «живут» в «зазипованном виде» старые фотокамеры, катушки, увеличители и вся старая премудрость фотографической техники. Среди них гдето и легендарная «Смена», с которой начинали многие поколения советских фотографов.
Фотографического будущего во взрослой жизни не предполагалось. Павел почти десять лет проработал в крупных столичных полиграфических компаниях, оставляя для себя фотосъемку как хобби.
– Это еще не было временем, когда фотографом объявлялся каждый второй, – улыбается он. – Мы переживали переход от аналоговой фотографии к цифровой. Сегодня проблемы стать фотографом вроде нет. Но – лишь в плане материального обеспечения: щелкщелк – и вот он, результат. Многие достаточно быстро понимают, что просто «щелкщелк» выдает совсем не тот результат, который хочется.
Павел в 30 лет «сдался» в московскую фотошколу и два года приводил в порядок навыки и восполнял пробелы в знаниях. Решение пойти учиться было принято, когда захотелось заняться чемто своим.
– И я из всех своих навыков определил для себя фотографию как направление деятельности, в которой можно постараться получить свободу и самодостаточность.
В 2009 году Павел вернулся в Тверь, открыл фотошколу и занялся практической фотографией.
– Теперь это было занятие, которое приносило и еду, и я очень радовался тому, что был готов к таким переменам, – говорит он.
Павел – человек скромный. Не именует себя фотохудожником при встрече, не дает визиток с предложением фотосессий. Он говорит, что в фотографии изначально все перевернуто с ног на голову. Говорить о ней с придыханием как о чистом искусстве – это всетаки лукавить.
– Фотография – это стык искусства и техники. Она и появилась как открытие технарей. Жозеф Ньепс пытался автоматизировать систему производства камней для создания литографий; Дагер занимался фотографией, потому что видел в этом возможность светотехнических дополнений в свою диораму. Но, когда фотографию открыли, искусство пострадало первым: художники, особенно портретисты, теряли работу.
Сегодня стали доступными хорошие фотоаппараты, множество снимков выкладывается в социальных сетях, но все это бесконечно далеко от фотографии.
– Фотография нивелируется количеством изображений. В социальных сетях публикуются «тонны» фотографий, которые не несут никакой художественной ценности. Наличие большого слоя некачественного контента очень сбивает людям вкус.
Ученики Павла – это именно те люди, которые понимают, что сами не дотягивают.
– Сейчас фотоаппарат справляется со сложнейшими техническими ситуациями сам, а от человека требуется то «малое», без чего не бывает фотографии: наделить снимок художественным композиционным смыслом.
У Павла в шкафу стоит старая книга по ретуши. Он открывает первую страницу.
– Когда ко мне приходят ученики и говорят, что снимать надо так, чтобы на компьютере вообще ничего не обрабатывать, я показываю им эту книгу и читаю: «Фотография открыта в 1839 году, первая ретушь негатива произведена в 1841 году». Никогда не было фотографий без обработки. С 1867 года ретушер – такая же профессия, как и фотограф. Все, что сейчас существует в виде кнопок «фотошопа», было придумано в эпоху аналоговой фотографии.
С Павлом можно говорить не только о фотографии. Он много путешествует. Он – киноман, создатель проекта «Музей фотографии и кино»: раз в две недели соратникиэнтузиасты собираются в Тверском музейновыставочном центре и смотрят кино.
Что касается образования, то Павел совсем еще недавний студент. Он по профессии театральный режиссер, окончил Тверской колледж культуры имени Н.А. Львова. Программу, рассчитанную на неполные три года, он осилил за… одиннадцать лет. Павел улыбается: затянулся академический отпуск.
Ему предложили восстановиться, когда он озвучил автобус в одном из выпускных спектаклей колледжа. Комиссия всем поставила четверки, а автобусу – отлично. За две недели нужно было сдать сорок предметов, и Осадчик тоже стал выпускником – театральным режиссером.
Вот и получается, что только фотографом Осадчика назвать никак нельзя. Он еще и режиссер, и киноман, и коллекционер, и путешественник, и поет песни, и преподает, и занимается общественной деятельностью. И с ним очень увлекательно разговаривать. Обо всем. Например, о Мартине Скорсезе или молодых выпускниках ГИТИСа, чьи фильмы он «крутил» в Твери.
– Сегодня ты простой выпускник, а завтра твое имя будет на слуху у всех, – говорит Павел. – Кто знает, как оно отзовется?
Александр ДЫЛЕВСКИЙ
Фото из архива Павла ОСАДЧИКА
