Марина Солодкая ведет все теоретические предметы на двух отделениях Тверского колледжа культуры, театральном и актерском. А звучат они так, что хочется все бросить и пойти к ней изучать историю самых прекрасных вещей на свете – театра, драматургии, искусства, кино, костюма, а заодно и музыкальное оформление.
Театровед по образованию и призванию, этому же Марина Владимировна учит и своих студентов – понимать, знать, любить театр.
Сегодня мы говорим с ней о жизни, выборе пути и, конечно, театре.
Театр пришел к ней очень рано. В укладе ее семьи, которая тогда жила в Баку, многое определяла бабушка, Клавдия Ильинична. Они и в Баку оказались благодаря бабушке – спасаясь от голода, ее пятилетней вывезли из Саратовской области. В 1942 году в возрасте 18 лет ушла на фронт добровольцем, была санинструктором, связисткой.
Дедушка играл на всех музыкальных инструментах, рабочий человек, но с творческим началом. Двое их дочерей выросли в этой любви к искусству. В Баку действовали национальный азербайджанский театр, театр русской драмы, оперный, кукол, музкомедии, ТЮЗ. Все были любимы, но особенно часто семьей смотрели спектакли в театре музыкальной комедии – в советское время вообще любили оперетту.
Все начинается с семьи
– Мама была заядлой театралкой, водила с собой на все спектакли, – рассказывает Марина Солодкая. – Когда мне было лет 13, вся семья, так получилось, работала в театре русской драмы: мама – начальником отдела кадров, тетя – бухгалтером, бабушка стояла на контроле, отчим – в столярном цехе. Я была там каждый день, репертуар знала наизусть, занималась в театральной студии. Мама таскала меня с собой везде, по музеям, кинотеатрам. Она оказала на меня огромное влияние.
– Баку тех лет, по отзывам живших там людей, жил невероятно активной творческой жизнью.
– Да, это так. Город очень театральный, на спектакли невозможно попасть, в каждом ДК, а их было много, – самодеятельный театральный коллектив. Если поговорить в Баку с любым человеком, не чуждающимся культуры, выяснится, что он прошел через театральный коллектив. И я с десяти лет занималась в разных студиях.
А кино! Я в детстве пересмотрела всю мировую классику. У нас на местном телевидении показывали Феллини и Антониони, фильмы «Крестный отец», «В джазе только девушки», «Бассейн» с Алленом Делоном, диснеевские мультфильмы – все, что в Советском Союзе на большом экране не показывали нигде.
Закрылся веселый балаганчик
– У нас было много самодеятельных театров, но был один – Театр сказки «Балаганчик». В его спектакли, увидев их однажды, я влюбилась на всю оставшуюся жизнь. С 12 лет была мечта попасть туда, но принимали только взрослых. Как только окончила школу, сразу пришла.
Если в мое формирование много вложила мама, то Театр сказки «Балаганчик» закончил мое формирование как личности.
Фантастический коллектив, который держался вокруг фантастического человека Александра Шахгелдяна. Отличный художник – прежде всего он был художником, работал в театрах, много иллюстрировал книги, писал пьесы, был невероятно харизматичным человеком. Он создавал вокруг себя театр, и когда ты попадал в эту воронку, твоя жизнь становилась гармоничной – она тоже становилась театром.
Все закончилось через полтора года, в 90-м, когда началась война. Оборвалось в секунду, хотя происходило задолго до этого: когда тебе 16–18 лет, ты не понимаешь масштаб катастрофы. Когда мы оканчивали школу, в городе уже был комендантский час, гулять после выпускного вечера нельзя, вокруг оцепление. Уже идут погромы, на улицах стоят танки, но ты не воспринимаешь все это как трагедию. Катастрофа случилась, когда за час до начала спектакля позвонили Шахгелдяну и сказали, что через час к нему придут с погромом. В организацию, которая называлась азербайджанский народный фронт, входили его друзья, они и предупредили.
В этот же день он с семьей улетел в Москву. А для меня рухнуло все, что я любила больше всего на свете. Это было в декабре 89-го.
Будем жить!
А когда на улице бабушке прострелили ногу, а она всю войну прошла без единой царапины, мама сказала, что жить здесь не будет. Повода стрелять в бабушку не было: тогда русских не трогали, отстреливали армян.
– А что с Шахгелдяном?
– У него все сложилось хорошо: стал известным иллюстратором детских книг, много хороших работ, признание. К сожалению, умер совсем молодым человеком.
По программе переселения беженцев из Баку семье дали дом в деревне, недалеко от Твери. Марина поступила в культпросветучилище на отделение «Режиссура и мастерство актера», попала к хорошим педагогам – Юлии Розовой, Григорию Слободкину, Галине Поляковой. Студенты с утра до вечера занимались, в самые тяжелое полуголодное время в училище шла интенсивная и радостная жизнь.
В какой-то момент Марина поняла, что профессия актера не для нее. После окончания училища пригласили в ТЮЗ осветителем. Сам факт работы в театре радовал: в то время ТЮЗ пребывал в хорошем творческом состоянии, прекрасная атмосфера, замечательные люди. Ощущения, что это техническая работа, не было – она была в команде. ТЮЗ стал судьбой: Марина познакомилась с будущим мужем – очень хорошим, востребованным, популярным артистом Андреем Ивановым.
Параллельно с работой в ТЮЗе стала преподавать в Тверском колледже культуры. Позже поступила в ГИТИС на театроведческий факультет. И опять повезло с педагогами, театроведам преподавали Алексей Бартошевич, Видмантас Силюнас, Анна Степанова, Марина Литаврина.
Главное – это любовь
– Марина, ты увлекаешь своих учеников творчеством того или иного режиссера. Кто твой любимый?
– Театр живой организм, он постоянно меняется. Мой любимый режиссер сегодня один, завтра – другой, но любимые не уходят в небытие, они остаются со мной – помнишь «иконостас» в моем кабинете? Сначала там появились фотографии Мейерхольда, Таирова, Коонен, Вахтангова, Фокина, потом – Тереховой, Фрейндлих, Виктюка, конечно. Спустя время – Крымова, Могучего, Бутусова, Гинкаса, Карбаускиса.
Мы со своими студентами ездим в Москву на хорошие спектакли. В последнее время особенно часто – в Вахтанговский театр. И «Онегина» смотрели, и «Царя Эдипа», и «Ветер шумит в тополях», в декабре – спектакль Бутусова «Пер Гюнт». Мы выбираем не театр, а спектакль. Хочется как можно больше посмотреть спектаклей Туминаса, пока они в репертуаре. В марте поедем в театр Виктюка на «Федру», а на днях ребята посмотрели «Мандельштама». Мы очень дружили с Романом Григорьевичем, и в его театре нам делают скидку на билеты. Ходим и на трансляции спектаклей в кинотеатрах.
– Придерживаешься ты в преподавании какой-то культурной стратегии?
– Ничего такого особенного нет, чтобы по пунктам и так далее. Мне кажется, что вообще самое главное в жизни – это любовь. А в театральном деле особенно. Мне хочется, чтобы дети, которые зачем-то пришли в эту профессию, любили театр. Театр случайных людей не терпит. Если ты хочешь свою жизнь связать с ним, должен понимать, что без любви не получится вообще ничего. Ты занимаешься своим делом, потому что без него, без этого фантастического мира, жить не можешь.
