Одной из знаковых традиций праздника любителей русской словесности –
ежегодно проводимой Недели тверской книги – безусловно, является вручение литературной премии имени Салтыкова-Щедрина. В этом году престижной награды удостоился Валерий Годовицын за книгу «Рассказы о Тверских святых». Я встретился с лауреатом вскоре после столь радостного для него события, чтобы поздравить его и взять короткое интервью.
– Валерий Васильевич, вы доктор по призванию, по судьбе, заслуженный врач России… Когда и как пришло к вам это ощущение вдохновения, воспетое классиком: «и пальцы тянутся к перу, перо к бумаге…»?
– О, нет, что вы, все было гораздо прозаичнее. Я работал в Осташкове заведующим терапевтическим отделением на 60 коек, к тому же – еще главным терапевтом района. Так повелось, что обычно больницы в летнее время не сильно загружены и персонал имеет возможность несколько расслабиться. Но только не в моем случае. По тем временам на Селигер приезжали отдыхать до 200 тысяч туристов. И многие, конечно же, со своими болячками. Не то что отдохнуть – продохнуть некогда было. А в 1972 году нас с женой пригласили в областную больницу. После осташковской круговерти я вдруг попал в нормальную размеренную обстановку. На моем профессиональном попечении находилась палата с шестью больными, вскоре прибавилось дежурство в больнице УВД, где тоже все шло размеренно и достаточно спокойно. Появилось свободное время, надо было как-то им распорядиться: вот я и начал писать.
– Грубо говоря, от нечего делать? Но почему тогда писать, а не, скажем, вышивать крестиком? Наверное, все-таки были какие-то к тому предпосылки?
– Думаю, были. Еще с детства я увлекался историей, читал соответствующую литературу, делал какие-то умозаключения и записывал их, для себя, конечно. Интерес к прошлому привел меня в Тверской клуб краеведов. Начало девяностых, тогда князя Михаила Ярославича еще не величали святым и благоверным. Он и стал героем одного из первых моих рассказов о святых.
– А почему именно эта тема, эти судьбы?
– Я стремился понять: как человек приходит к святости? Ведь мои персонажи – крестьянин Нил Столобенский, князь Михаил Ярославич, монах Арсений Тверской, боярин Ефрем Новоторжский и другие – люди разных сословий, взглядов, рода занятий, положения в обществе. У каждого из них свой путь, но в конце его – объединяющая их всех святость.
– Извините, возможно, бестактный вопрос, но все же: вы так воодушевленно говорите-пишете о своих героях, а ведь, наверное, были когда-то коммунистом, а заодно и атеистом?
– Был, еще как был! – смеется мой собеседник. – По научному атеизму – одни «пятерки». Помнится, пришла ко мне на прием старушка, на груди крестик висит. Я грешным делом и думаю: «В Бога верит, а за помощью не в церковь, а ко мне пришла». Время было такое. Представьте, санитарочка из нашего отделения, ударница коммунистического труда, оказалась «по совместительству» самой активной прихожанкой Знаменского храма. Мне об этом в случайной беседе обмолвился его тогдашний настоятель отец Владимир Шуста. Так-то…
– Валерий Васильевич, как все-таки, по-вашему, люди приходят к святости?
– Один из моих героев говорит такие слова: «Что для людей сделано, то и свято!» Вот главная суть святого – он живет для людей. Все очень просто: не наживайте добро, а делайте его!
